Искусство

История искусства

Иероним Босх



Черпая в народной культуре

Босх создал самые необычные образы в истории европейской живописи. В своих произведениях он сконструировал кошмарный мир, населенный чудовищными порождениями ада. Громко звучит в его творчестве и обличение человеческой глупости.

Оставленное Босхом наследие не имеет аналогов в искусстве. Его чудовища, бредущие по освещенной адскими огнями земле, известны всем. Картину Босха с первого взгляда узнает даже тот, кто совершенно не интересуется живописью, - ведь работы художника постоянно воспроизводятся и тиражируются. Нередко эти репродукции или их фрагменты можно встретить даже на обложке глянцевого журнала. Жизнь Босха, закрытая от нас завесой тайны, является предметом домыслов и литературных спекуляций. Ее мифологизируют, ее сочиняют, зачастую не стесняясь в приемах. Массовая публика, охочая до сенсаций (а как же наш средний читатель похож на глупцов с картин Босха!), с готовностью поглощает продукцию прытких сочинителей. И лишь немногие серьезные исследователи пытаются осмыслить творчество Босха, опираясь на редкие достоверные факты и ставя созданный художником мир в контекст эпохи, в которой ему довелось жить.

Довольно популярна версия, трактующая образы Босха как отражение и выражение его сновидений. Естественно, что ее приверженцы анализируют творчество художника с привлечением методов психоанализа. Другие авторы заходят еще дальше, отыскивая в произведениях Босха знаки его принадлежности к еретическим сектам, владеющим эзотерической тайной. Часто при этом вспоминают альбигойцев, утверждавших, что материальный мир и есть порожденный дьяволом Ад, его владение (а никакого другого Ада и нет). Кем только не называли Босха! И сумасшедшим, и погрязшим в пороке грешником, и колдуном, и пророком, явившимся открыть человечеству истину.

При этом документально зафиксированные свидетельства (к сожалению, крайне редкие) убеждают вдумчивых исследователей в том, что Босх был вполне последовательным христианином. Об этом свидетельствует, в частности, его членство в Братстве Богоматери, куда вряд ли приняли бы человека с темной репутацией. Более того, приблизительно в 1600 году работы художника приобрел испанский король Филипп II, а это очень показательно. Филипп II, будучи ортодоксальным и даже воинствующим католиком, ни при каких условиях не стал бы украшать свои дворцы сомнительными с точки зрения христианской догматики картинами. Известный факт - однажды он отверг картину Эль Греко только потому, что та "не вызывала благоговения".

Более половины из дошедших до нас 40 картин Босха написано на религиозные сюжеты, что тоже о многом говорит. Почти все не попавшие в этот разряд работы относятся к сатирическому или морализатор-скому жанрам. И лишь единичные произведения изображают фантастический мир, населенный чудовищными созданиями, но именно они и вызвали широчайший резонанс в XX веке. Но ХХ-то век, со своей страстью к игре и безответственной фантастике, увидел в них совсем другое, нежели вкладывал в свои работы сам автор. Множество использованных художником элементов имело для его современников совершенно иное, конкретное, легко читаемое значение. Для нас эти смыслы оказались закрыты.

Наверняка символика Босха была напрямую связана с народной культурой того времени (с теми же пословицами и поговорками). Странные создания Босха находят себе двойников на полях тех же средневековых манускриптов. Еще одним "источником" босховского мира могли стать карнавальные шествия и уличные представления. В подобных спектаклях разыгрывались сценки из жизни святых, искушаемых дьяволом, а карнавальная жизнь предполагала создание системы масок - и часто очень необычных масок. Нелишне будет заметить и то, что средневековый человек воспринимал дьявола совершенно реальным существом, а его живое присутствие ощущал буквально на каждом шагу.

Без народной культуры Босху было не обойтись еще и по причине определенной герметичности жизни его родного города, практически не связанного с тогдашними крупными культурными центрами. Работы художника "вываливаются" из господствовавшего в то время в Голландии художественного направления, отцом которого выступает Ян ван Эйк (ок. 1390-1441). Последователи ван Эйка творили иной эмоциональный мир - более гармоничный, определенный и динамичный, чем у Босха. Писали они и в отличной от бо-сховской манере - плотным, гладким, точным мазком, не похожим на летящий, непредсказуемый, не знающий правил мазок Босха.

Ярко выраженная индивидуальность и относительная изолированность художника не позволяют точно датировать его работы (сам он этого не делал). Для того чтобы выстроить картины художника в некоторой хронологической последовательности, искусствоведам приходится исследовать и анализировать мельчайшие детали. Некоторые вещи относят к раннему периоду творчества Босха по причине их "незамысловатости" и "технических" просчетов. Есть и другие критерии. Но, в любом случае, конечные результаты "хронологизации" художественного мира Босха весьма приблизительны. Реальная последовательность наверняка была несколько или сильно другой.

Босха хорошо знали в Европе в конце его жизни и еще долго после его смерти. "Сидячий" образ жизни (всю жизнь - в одном городе) не помешал этому. Например, у венецианского кардинала Доменико Грима-ни было пять полотен художника. Большой триптих "Искушение святого Антония" (сейчас он находится в Лондоне) приобрел некий португальский коллекционер не позже 1544 года. В 1542 году на мануфактуре, принадлежавшей французскому королю Франциску I, выпускали гобелены, вытканные по картинам Босха. С огромным интересом к творчеству Босха относился испанский король Филипп П. Но в Испании у картин великого художника была нелегкая судьба. Вскоре после смерти Филиппа II испанская инквизиция сочла их "зараженными ересью". Афишировать их не поощрялось. Об этом мы знаем из вышедшей в 1605 году книги испанского монаха Хосе де Сигуэнцы, подробно описавшего знаменитый королевский дворец-монастырь Эс-кориал и хранившиеся в нем сокровища. Сам Сигуэнца относился к работам Босха с большой симпатией, сравнивая их с "мудрыми книгами". "Если на этих картинах мы видим нелепости, - отмечал монах, - то это наши нелепости, которые художник изобразил в назидание нам... Там, где другие художники пишут человека снаружи, - мудро добавлял автор, - Босх показывает его изнутри".

Пророк Реформации

Босх заворожен идеей греха. На человеческую природу он смотрит не слишком оптимистически. В большинстве его произведений человек словно погружен в море безумия и, запутавшись среди населяющих мир дьявольских монстров, даже не замечает, когда в мир является Спаситель. Да что там простой обыватель! И святые у Босха сплошь и рядом одержимы мучениями и дьявольскими искушениями. Напор зла кажется несокрушимым, оно открыто смеется над человеком, принимая отвратительные личины. Эти личины в XX веке заслонили собой основной пафос творчества Босха. Спустя четыре столетия после смерти художника сюрреалисты нарекли его "почетным профессором кошмаров", считая, что он в своих работах "воплотил бредовое мировоззрение конца средневековья, исполненное волшебства и чертовщины". В глазах сюрреалистов Босх предстал этаким средневековым вариантом Сальвадора Дали, не больше. Между тем внимательным открывается в Босхе другое. Босх выступает предтечей Реформации, с ее острым чувством человеческого несовершенства (без различия званий и положений) и страстным порывом вернуть изначальную чистоту христианскому вероучению. Она дышит в его работах, рвется наружу, зовет человека оглянуться вокруг и ужаснуться. Оглянется ли ? Ужаснется ли ?
Назад К списку работ