Жан Батист Симеон Шарден

Поэзия обыденного

Шардена интересовало то, что не интересовало, по большому счету, никого из современных ему живописцев, - простые и скромные вещи, встречающиеся в жизни на каждом шагу.

Шарден стоит несколько в стороне от великих французских художников XVIII века. Ватто, Буше, Фрагонар и, чуть позже, Давид - вот с кем привыкли мы отождествлять французскую живопись того столетия. Нельзя сказать, что Шарден менее знаменит, чем они, и все же они словно "загораживают" его. Их привлекали куртуазные сценки, манили прелестные аллегории, вдохновляли величественные сюжеты. Шарден предпочитал писать небольшие скромные натюрморты и сцены из повседневной жизни третьего сословия. В его работах нет ни цветовых эффектов, свойственных манере Буше или Давида, ни утонченной работы кисти, которой славились Фрагонар или Ватто. И, тем не менее, мастеру удалось создать яркий, незабываемый мир, где гармонично сочетались композиция, цвет и фактура.

Современники Шардена довольно быстро заметили его талант. Его картины приобретали самые изысканные аристократы-интеллектуалы того времени (включая, как мы помним, Людовика XV и Екатерину II). И все же отношение к художнику оставалось неоднозначным. С одной стороны, все признавали его непревзойденное мастерство в жанре натюрморта. С другой - самый жанр натюрморта считался низким, недостойным внимания "настоящего" живописца. Того же мнения придерживались художники-классицисты и относительно жанровых сцен. Предполагалось, что их пишут ремесленники от искусства, у которых не хватает интеллекта и образования, чтобы избрать себе более возвышенные сюжеты.

По меркам своего времени Шарден был действительно ремесленником, хотя и очень одаренным. Он не получил серьезного образования (да, по большому счету, он вообще не получил практически никакого образования), никогда не бывал в Риме и даже не стремился туда попасть - а ведь Рим считался в тогдашней Франции "колыбелью искусства".

Трудно сказать, испытывал ли Шарден когда-нибудь сожаления по поводу того, что он не стал мастером исторической и религиозной живописи. По обмолвкам биографов мы знаем, что в ранней юности, учась у Каза, он хотел последовать по стопам своего наставника и писать аллегорические и мифологические сцены. Но затем его полностью захватил интерес к натюрморту. Шарль Никола Кошен, биограф Шардена, писал, что этот интерес впервые вспыхнул, когда художник увидел и попытался нарисовать тушку кролика. "Вот то, что мне хочется писать, - сказал тогда молодой живописец Кошену. - Для того чтобы натюрморт получился правдоподобным, я должен научиться не видеть того, что передо мной, забыть о том, как соотносятся между собой предметы. Я должен отбросить все детали и написать натюрморт как единую массу, как можно точнее распределив на ней цвета, оттенки, контуры, участки света и тени".

Этому правилу - писать натюрморт "как единую массу" - Шарден следовал всю жизнь. Внимательно вглядываясь в его работы, можно увидеть, что Шардена интересовала композиция в целом, а не отдельные ее детали. Такой подход отличался свежестью и выделял художника из числа современных ему мастеров натюрморта, любовно и тщательно выписывавших каждую каплю влаги на лепестках цветка и мельчайшие блики на стеклянной или металлической поверхности. Героя нашего выпуска, в отличие от его коллег, тревожили, прежде всего, структура, баланс и пропорции. Он обладал удивительно тонким пониманием композиции. Его картинам свойственно удивительное и редкое (особенно в пышной живописи ХУ1П века) сочетание простоты и совершенства. Иногда его стиль даже сравнивали со стилем Никола Пуссена, хотя последний был основателем того самого французского классицизма, позднейшие представители которого испортили Шардену много крови.

Подобно Пуссену, Шарден писал медленно и вдумчиво. Правда, если о том, как работал Пуссен, нам известно довольно много, то в мастерскую Шардена не удавалось заглянуть почти никому. Художник предпочитал творить в одиночестве, учеников у него практически не было. Единственный "достоверный" ученик появился у него в конце жизни. Есть свидетельства, что некоторое - весьма недолгое - время он обучал молодого Фрагонара. Но эти свидетельства неточны. По крайней мере, сам Фрагонар не оставил нам сведений о творческом методе своего учителя.

Почти все рисунки Шардена, что дошли до нас, относятся к юношескому периоду. Следовательно, мастер, по всей видимости, не делал никаких предварительных набросков к своим картинам. Или же, что маловероятно, уничтожал их, когда они уже не требовались. Публика, взбудораженная неизвестностью, строила самые невероятные догадки, стараясь угадать, как же на самом деле Шардену удается создавать "такие полотна". Отнюдь не самое неправдоподобное предположение высказал в 1767 году Дени Дидро, большой почитатель таланта художника: "Говорят, что Шарден изобрел свою собственную манеру, что он пишет свои картины не столько кистями, сколько своим большим пальцем". И, тут же начиная сомневаться в вышесказанном, Дидро пишет: "Но можно ли этому верить? Ведь, насколько мне известно, никто и никогда не видел Шардена за работой".

Пожалуй, не составляла тайны лишь одна "техническая подробность" стиля работы Шардена - он писал очень медленно. О медлительности его красноречиво свидетельствует скромный объем его творческого наследия. Мастер оставил всего лишь около 300 картин - и это при том, что живописи он посвятил более полувека. Картины эти невелики, и, кроме того, почти треть из них - слегка переработанные варианты полюбившихся зрителям сюжетов.

Историки искусства разделяют творческий путь Шардена на "три этапа с эпилогом". Первый этап - период ученичества и первых успехов. В это время Шарден пишет почти исключительно натюрморты. Начало второго этапа, охарактеризовавшегося переходом художника от натюрмортов к жанровым сценам, искусствоведы относят к 1733 году. В конце 1740-х годов Шарден вновь вернулся к натюрмортам - но если в молодости он писал небольшие композиции, составленные, по большей части, из простых предметов домашней утвари, то теперь его натюрморты стали "богаче", в них появились дорогие предметы обихода. И, наконец, 1770-е годы - "пастельный" эпилог жизни художника. В эту пору он практически не работает маслом и сосредоточивает свое внимание, главным образом, на пастельных портретах.

Эти пастельные портреты считаются сейчас едва ли не лучшим из того, что создал мастер. Современники утверждают, что они производили неотразимое впечатление на зрителей. Но уже в 1780-е годы они показались устаревшими. Вскоре их (а вместе с ними и прочие работы художника) совсем забыли, и только в середине XIX столетия Шардена "открыли" заново. Простота, честность, непосредственность, присущие лучшим его картинам, были как раз тем глотком свежего воздуха, по которому истосковалась французская живопись, запертая в четырех стенах "возвышенного академизма".

Назад

К списку работ