Левитан

Над вечным покоем (1894), Государственная Третьяковская галерея, Москва

    "Над вечным покоем" - одно из самых глубоких, философски насыщенных произведений Левитана. Лето 1894 года Левитан и С. Кувшинникова проводили в Тверской губернии, близ озера Удо-мли. На этом озере художник и задумал свой шедевр. Древняя деревянная церковка перекочевала на полотно с одного из этюдов, сделанных Левитаном еще в Плесе. Картина представляет зрителю очевидную оппозицию вечности торжественной жизни природы и бренности человеческого существования. Полотно стоит несколько особняком в ряду пейзажей Левитана, для которых характерна пронизанность именно человеческими переживаниями, человеческим настроением, - здесь природа выступает совершенно самостоятельным целым ("божествнное нечто", как назвал ее однажды Левитан), рядом с которым все человеческие страсти выглядят смешными и ненужными. "В ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием", - писал о картине художник Третьякову, купившему и этот его шедевр. Любопытно: во время работы над картиной Левитан все время просил Кувшин-никову играть ему Героическую симфонию Бетховена.

    Левитан был мастером изображения неба. Оно у него везде разное: грозовое, умиротворенное, ветреное, светящееся голубизной, наливающееся свинцом и пр. Всякая конкретная форма при этом обусловлена основным настроением данного полотна, а точнее - взаимообусловлена, то есть одновременно и диктуется этим настроением, и сама это настроение формирует.
    Если художнику требовалось представить идеальный образ русской жизни - как это было при создании картины "Тихая обитель" (1890), - то и небо он писал в соответствии с этим: недвижное, вечное, почти благостное, с мирно застывшими над монастырем барашками облаков.
    Если Левитан хотел дать зримый образ тишины - как это было при создании картины с характерным названием "Тишина" (1898), - то и сумеречное небо он писал "молчаливым", в соответствии с мудрым молчанием заснувшей природы.
    Работая над полотном "Над вечным покоем", он решал иную задачу: показать одухотворенность самой природы, ее "отдельность" по отношению к человеку, объявившему себя ее царем. И здесь именно небо определяет это грозное и торжественное движение природы, ассоциирующейся с вечностью, которая заставляет художника не только трепетно преклоняться перед нею, но и ужасаться, страшиться, тосковать. Огромные массы облаков словно на странном параде величественно плывут перед нашими глазами. Их цвет меняется - от свинцового до розового, они, принимая причудливые очертания, дышат тайной жизнью, они полны грозных знаков.