Ян Стен

Рассказы в картинах

Картины Стена полны шутливых намеков и каламбуров, многие из которых непонятны современному зрителю. Впрочем, наслаждаться его живописью это не мешает.

    В Голландии слава Яна Стена лишь немногим уступает славе Рембрандта, Вермеера или Хальса. О том, насколько глубоко вошли образы, созданные художником, в народную культуру, свидетельствует распространенное голландское выражение "семья Яна Стена". Так называют голландцы семьи, где взрослые пренебрегают своими обязанностями, а дети растут, как трава на пустыре. Картины "из жизни беспутных семейств" и в самом деле отменно удавались Стену.

    Арнольд Хоубракен, ранний биограф живописца, настаивает на том, что он запечатлел в подобных работах жизнь своего собственного семейства. Биограф отмечает: "Можно сказать, что Стен писал так, как жил, и жил так, как писал". Однако вряд ли словам Хоубракена можно верить безоглядно. Если уж художник был таким "тяжелым пьяницей" и распутником, то когда он писал свои картины? До нас дошло около 800 его работ, что не так уж мало. И в каждой из них присутствует множество тонко подмеченных и тщательно выписанных деталей. На такую скрупулезную работу запойный пьяница вряд ли был бы способен. Кроме того, в каждом из "подвыпивших автопортретов" Стена есть изрядная доля шутки, а если он действительно был таков, каким рисует его Хоубракен, он вряд ли смог бы "так шутить".

    Хоубракен дает творчеству художника однобокую оценку. Он сосредоточивает свое внимание на "буффонаде" - то есть на грубовато-шутливой стороне картин Стена. В самом деле, живописцу было присуще "здоровое чувство юмора", но отнюдь не только шутки присутствуют в его работах, а и глубокий смысл тоже. От придирчивого взгляда Хоубракена как-то ускользает тот факт, что художник написал не менее семидесяти религиозных полотен. И в них он весьма далек от "буффонады".

    Современному зрителю не всегда легко понять подлинный смысл картин Стена, связанный с голландскими пословицами и поговорками, давным-давно устаревшими и вышедшими из употребления. Мог ли мастер предположить, что то, что было ясно любому голландскому школяру XVII столетия, в XXI веке придется расшифровывать? Например, что особенного мы углядим в женщине, штопающей чулок? Ничего. А во времена Стена словом "чулок" обозначался женский половой орган. Не правда ли, теперь мы посмотрим на соответствующую картину совсем по-другому? Яйца, присутствующие в ряде работ художника, тоже о многом говорили голландцу, изо дня в день слышавшему выражение "разбивать яйца о сковороду" и понимавшему, что речь идет вовсе не о яичнице, а о вступлении в любовную связь.

    Но перейдем от этой интересной темы к другой, менее захватывающей. А именно - к хронологии творческого пути Стена. Здесь, как водится, искусствоведы начинают плутать, поскольку точной датировке поддаются всего пятьдесят картин мастера, которые он создал в последние годы жизни. Осложняет ситуацию и то, что работы Стена очень "неровны". В одно и то же время он мог написать гениальное полотно и среднюю, "проходную" картину. Такие провалы отчасти можно объяснить материальным положением художника. Оказываясь на мели, он, по всей видимости, старался побыстрее написать "что-нибудь", в надежде (чаще всего - бесплодной) это "что-нибудь" продать.

    И все-таки, несмотря на то, что работы Стена весьма неохотно выстраиваются в хронологическом порядке, общее направление развития стиля живописца проследить не так уж трудно. В ранний период (то есть до середины 1650-х годов) большое влияние на художника имел Ян ван Гойен, его тесть. Многое взял молодой Стен и от Адриана ван Остаде, прославившегося сельскими и жанровыми сценами. Впрочем, эти влияния наш герой вскоре перерос. И здесь начинается зрелый период его творчества.

    Работы, относящиеся к этому периоду, представляют собою, как правило, городские жанровые сцены. Героями их обыкновенно являются относительно зажиточные бюргеры, которые изображаются в интерьерах своих приличных (и даже не лишенных некоторого налета роскоши) домов. Эти картины многие историки искусства считают предвестниками стиля рококо, появившегося лишь в следующем столетии, через несколько десятков лет после смерти художника. Однако время от времени Стен возвращается к своей "первой любви" - и тогда пишет гуляк, пирующих в дешевом трактире.

    Вдохновение Стен в этот период черпал в работах Питера Брейгеля Старшего. Не был он глух и к исканиям современных художников. Например, он охотно учился у Питера де Хооха, с которым познакомился, живя в Делфте. Но все, что Стен заимствовал у других живописцев, он заимствовал творчески, перерабатывая их технические и композиционные приемы, "перекраивая" их под себя.

    Мастер виртуозно владел кистью. Джошуа Рейнолдс, замечательный английский художник XVIII столетия, с восхищением называл манеру Стена "необычайно мощной и смелой". А подобная оценка в устах строгого (и даже придирчивого) Рейнол-дса чего-нибудь да стоит. Конечно, очень сложно оценить мазок Стена по репродукциям, которые, как бы хороши они ни были, всегда сглаживают индивидуальные черты стиля. Придется нам, за неимением под рукой подлинника Стена, поверить Рейнолдсу на слово.

    Со временем Стен испытал влияние еще одного мастера, Франса Хальса (ок. 1582-1666). Довольно долго прожив в Харлеме, он просто не мог не познакомиться с его работами. И, вероятно, к Хальсу наш герой относился если не с пиететом, то с большим уважением. Не зря в его интерьерных сценах то и дело появляются картины Хальса. Но его уважение было признанием заслуг, равного себе живописца, а не преклонением ученик?, перед учителем. Стен никогда не работал в стилистике Хальса, а лишь отдавал ей должное.

    Все биографы в один голос говорят о том, что Стен писал очень быстро и был буквально "одержим" работой. Этому легко поверить, поскольку за свою сравнительно недолгую жизнь художник создал довольно много картин. А то, что до нас не дошло ни рисунков, ни набросков Стена, говорит еще и о том, что мастер был великим импровизатором и "досочинял" свои картины "на ходу". Удивительно, как удавалось ему выстраивать столь сложные композиции, не пользуясь предварительными зарисовками.

    Фактуру и колорит Стен чувствовал прямо-таки кожей. Его обыкновенно считают "художником-рассказчиком" (и то, что он так полюбился современным зрителям, объясняют именно сюжетностью, повествовательностью его картин). Но лишь очень немногие из современных ему живописцев (кроме разве что Рембрандта и Хальса) так же точно улавливали тончайшие тональные переходы. Так что популярность Стена обусловливается не только его "занимательностью".

Назад

К списку работ