Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих

Вазари Джорджо

оглавление

ПРИМЕЧАНИЯ А. Дживелегова

1. Точная дата рождения Рафаэля – 28 марта 1483 г.

2. Джованни Санти (род. до 1446 – 1 авг. 1494) был – Вазари прав – живописцем очень скромным. Но он принадлежал к хорошему направлению Пьеро делла Франческа и Мелоццо да Форли и смог создать маленькую школу в Урбино. Его учеником был Эванджелиста ди Пьяндимеллето. Кроме того, Джованни обладал большим вкусом и очень разнообразными талантами. При урбинском дворе он состоял чем-то вроде министра изящных искусств и в некотором смысле задавал тон в этом видном центре культуры. Совершенно несомненно, что Рафаэль мальчиком имел доступ ко двору и там приобрел светский лоск, так помогавший ему впоследствии в жизни.

3. Мать Рафаэля звалась Маджа и происходила из состоятельной купеческой семьи Чарли. Умерла она 25 октября 1491 г. Сохранился набросок, сделанный Джованни и изображающий Маджу в виде Мадонны с маленьким Рафаэлем на руках (в урбинском доме Рафаэля).

4. Трудно верить рассказу Вазари о том, что отец сам повез Рафаэля в Перуджу и отдал его в ученье к Перуджино (о нем см. биографию П. делла Франческа, сн. 42). Джованни умер, когда его сыну было 11 лет. Значит, он должен был отвезти его в Перуджу раньше, что мало правдоподобно. После отца учителем Рафаэля был Эванджелиста ли Пьяндимеллето. Благодаря им обоим Рафаэль овладел пространственной композицией школы Пьеро делла Франческа. Многим обязан он также Тимотео делла Вите (1469-1523), своему земляку, вернувшемуся в 1495 г. в Урбино из Болоньи, где учился у Франческо Франча. Он передал Рафаэлю болонское искусство мягкой лепки лиц и сочетания ярких, хотя и холодных, цветов.

5. История дебютов Рафаэля теперь разработана очень подробно и, по-видимому, окончательно благодаря решающим открытиям Адольфо Вентури. Рафаэль попал в Перуджу в 1500 г. и был сразу привлечен Перуджино к работе, которой он был занят, к росписи сводов и стен в зале перуджинского Cambio, городской меняльной биржи. Вентури доказал, что аллегория Силы в полукруге одной из стен – первое произведение Рафаэля (1500). Следующим был упоминаемый ниже Вазари большой алтарный образ для церкви Сант Агостино в Читта ди Кастелло «Увенчание св. Николая Толентинского», написанный им совместно с Эванджелистою в 1501 г., где заметно влияние Тимотео. (В 1798 г. образ был разрезан, и недавно отдельные куски его отождествлены в музеях Неаполя и Брешии.) Одновременно написан «Сон рыцаря» лондонской Национальной галереи, а «Коронование Марии», о котором говорит Вазари, сделано в следующем 1502 г. (ныне в Ватиканской галерее). В «Сне» и «Короновании» уже больше заметно влияние Перуджино.

6. В Лондоне, в собрании Монд.

7. Знаменитое Sposalizio миланской Бреры (1504), где живописные влияния Перуджино сочетались с воспоминаниями о придворном быте в Урбино (Стжиговский предполагает даже, что невеста и главная дама – портреты герцогини Урбинской Елизаветы Гонзага и ее подруги Эмилии Пиа). Это была последняя картина, написанная Рафаэлем в Читта ди Кастелло. Окончив там свои обязательства, он уехал в Сиену, куда его звал Пинтуриккьо (1504).

8. Не Пий II, который умер в 1464 г., а кардинал Франческо Пикколомини, будущий папа Пий III.

9. «Некоторые художники» – вероятно, прежде всего, Содома, испытавший сильное влияние Леонардо. Первое посещение Флоренции состоялось тоже еще в 1504 г. Оно повторялось в течение следующих 4-х лет. Часть флорентийских картин, написанных в 1504-1508 гг., датирована самим Рафаэлем.

10. Две «картины» – вероятно, венская «Мадонна на лугу» и «Орлеанская Мадонна» лондонской коллекции Бриджуотера. Таддео Таддеи – тот же собиратель, для которого Микеланджело сделал одно из своих скульптурных тондо с Мадонной.

11. «Мадонна со щегленком» галереи Уффици. В это же время (1505) была написана и «Мадонна Грандука» галереи Питти.

12. Визит в Урбино – Рафаэля звали туда, по-видимому, двор и родственники, а вовсе не необходимость устраивать дела после смерти родителей: они умерли гораздо раньше – состоялся, вероятно, еще в 1504 г.

13. Гвидубальдо Монтефельтро, герцог Урбинский (ум. в 1508), сын основателя Урбинской синьории, Федерико, был посредственным полководцем и одним из самых блестящих меценатов Италии. Его двор, где блистала супруга его Елизавета Гонзага, был прославлен графом Кастильоне, будущим ближайшим другом Рафаэля, в книге «Il Cortegiano». Франческо Мария делла Ровере – сын его сестры, им усыновленный и его преемник на урбинском престоле. По отцу он приходился племянником Юлию II и в качестве его наследника причинил Микеланджело много неприятностей из-за гробницы папы. «Славнейший» Гвидубальдо II делла Ровере, сын Франческо Мария.

14. Эрмитажная «Мадонна Конестабиле» и «Мадонна» музея Шантильи. Тогда же в Урбино были написаны две маленькие картины на тему сокрушения чудовища: луврский «Св. Георгий» и луврский же «Св. Михаил» (маленький). Урбино только что сбросил иго Цезаря Борджа, отнявшего герцогство у Гвидубальдо в 1501 г., и как герцогская чета, так и ее приближенные ощущали необходимость иметь об этом событии воспоминание, запечатленное в художественной аллегории. Эрмитажный «Св. Георгий» был написан несколько позднее (1506) и герцогом Урбинским предназначен в подарок Генриху VII английскому в виде благодарности за присланный Гвидубальдо орден Подвязки.

15. Написана в 1504 г. Находится в частной коллекции в Англии.

16. В промежутке между Урбино и Перуджей Рафаэль прожил еще некоторое время во Флоренции, куда он приехал с рекомендательным письмом к гонфалоньеру Пьеро Содерини от сестры герцога Гвидубальдо Джованны Монтефельтро, датированным 1 октября 1504 г. В Перуджу он попал после Флоренции, а потом его пребывание там снова было прервано визитом во Флоренцию.

17. Написана в 1505 г. В лондонской Национальной галерее.

18. Существует, но верхняя часть с Богом-отцом совершенно осыпалась. Написана в 1505 г.

19. Коллекция Пирпонта Моргана в Нью-Йорке. Написана в 1505 г. В том же году, как это доказал Вентури, Рафаэль расписал по предложению Перуджино целую стену в зале Cambio, где находилась его первая самостоятельная работа. Это фреска с пророками и сивиллами, приписывавшаяся раньше самому Перуджино. Во всех работах 1505 г. в Перудже уже очень заметны флорентийские влияния.

20. Аталанта Бальони, мать Грифонетто, погибшего в знаменитой междоусобице рода Бальони в 1505 г. («Перуджинская кровавая свадьба»), свидетелем которой был Рафаэль и самую славную жертву которой – Асторре Бальони он не раз изображал потом на своих картинах (луврский «Св. Георгий», всадник на фреске «Изгнание Илиодора» в Ватикане и, быть может, луврский же большой «Св. Михаил»).

21. Оба – в галерее Питти (1505). Аньоло Доки – тот самый, который заказал Микеланджело тондо «Св. семейство» и так неудачно пытался обсчитать сурового мастера. С Рафаэлем это удалось ему, вероятно, лучше.

22. «Мадонна Каниджани» в мюнхенской Старой пинакотеке (1505).

23. Живописец фра Бартоломео (или Баччо) делла Порта (1475-1517), прекрасный колорист, последователь и продолжатель Леонардо, один из самых горячих и преданных сторонников Савонаролы. Его крупный талант только в последнее время оценен по достоинству.

24. «Положение во гроб» (1507, галерея Боргезе в Риме) с портретами Грифонетто (юноша в центре), его жены Зенобии Сфорца (слева от него) и его матери Аталанты (Богоматерь в обмороке). Пределла с тремя богословскими добродетелями – в галерее Ватикана.

25. «Мадонна под балдахином» галереи Питти (1507), которая была взята Рафаэлем в Рим в недоконченном виде и лишь после его смерти дописанная учениками, вернулась во Флоренцию. Очень сильно выдает влияние Бартоломео.

26. Знаменитая луврская «La belle jardiniere» (1508). Ридольфо Гирландайо – сын Доменико.

27. Лука Синьорелли (1441-1523). В его биографии, однако, Вазари об этих его работах не упоминает.

28. Брамантино – Бартоломео Суарди (около 1455-1536), ломбардский живописец, оказавший большое влияние на Луини. Главные его работы в Милане. Прозвище свое получил оттого, что был преданным учеником Браманте. Пьетро делла Гатта – неизвестный мастер.

29. Описание работ Рафаэля в ватиканских Станцах у Вазари чрезвычайно путано и дает совершенно неверное представление о фресках, особенно о тех, которые в Stanza della Segnatura: тут он свалил в одну кучу фигуры «Диспута» и «Афинской школы». Рафаэль прибыл в Рим поздней осенью 1508 г. и с 1509 г. начал работать в Ватикане. Начал он с потолка в Зале подписей, где папы обыкновенно подписывали бреве о помиловании. Там он, прежде всего, написал 4 аллегорические фигуры плафона, воспользовавшись орнаментальной разделкой Содомы. Потом написал последовательно (1509-1512) «Диспут» и «Афинскую школу» на продольных стенах, а на поперечных, где окна, – «Парнас» и еще серию аллегорических фигур. Следующей Рафаэль расписал Станцу Илиодора (1512-1514), почти всю (еще плафон, по-видимому, работы Перуцци) собственноручно. Там тоже три фрески: «Изгнание Илиодора», «Освобождение апостола Петра» и «Больсенская месса». Третьей была (1516-1517) «Станца Пожара» (прежняя Torre Borgia), где фрески были исполнены учениками по картонам Рафаэля, а личное его участие выразилось только в отдельных частях главной фрески «Пожар в Борго». «Станца Константина», четвертая, была расписана уже почти без участия Рафаэля. Из учеников – сотрудников Рафаэля – самым деятельным был Франческо Пенни, по прозванию Фатторе (1488-1528), а самыми даровитыми – Джулио Романо (см. биографию Тициана, 94), Перине дель Вата (см. биографию Мазаччо, 45) и совершенно исключительный гений декоративного искусства Джованни да Удине (1487-1564).

30. Справа от него – Содома (не Перуджино), а слева через фигуру, стоящую спиной, Кастильоне.

31. Поэт Антонио Тебальдео (1463-1537), феррарец родом, автор эклог в духе Петрарки, испорченных выспренней манерностью, что не мешало современникам очень его ценить.

32. Смелый жест – помещение церковного революционера и сожженного еретика Савонаролы в группе героев веры (его голова видна через одну фигуру направо от Данте) – дружеская дань симпатиям фра Бартоломео и его восторженным рассказам о флорентийском мученике.

33. Пропуск: опущено описание работ по дереву, исполненных фра Джованни да Верона, не имеющее никакого отношения к Рафаэлю.

34. В галерее Питти.

35. Так называемая «Лоретская Мадонна», до последнего времени всеми считалась погибшей. Недавно сделана попытка доказать, что найденная на Урале, реставрированная в Москве и находящаяся в московском Музее изящных искусств «Демидовская Мадонна» и есть исчезнувший оригинал Рафаэля. В Лувре имеется старая копия.

36. Пророк Исайя окончен в 1512 г.

37. О том, насколько благотворно было влияние на Рафаэля искусство Микеланджело, так мало гармонирующее с его особенностями как артиста, много спорили. Во всяком случае, ниже сам Вазари делает ряд оговорок насчет благотворности этого влияния.

38. Агостино Киджи, негоциант, промышленник и папский банкир, считался в то время едва ли не самым богатым человеком в Италии. Он много покровительствовал художникам. Умер в 1520 г., через несколько дней после Рафаэля.

39. Вилла Фарнезина. по-видимому, построенная не Перуцци, как было принято считать, а Рафаэлем в промежутке между 1509 и 1511 гг. (см.: Burckhardt. Cicerone. II⁷. 462). «Галатея» написана в 1514 г., так же как и «Сивиллы» в Санта Мария делла Паче. В последней работе Рафаэлю помогал, вызванный им из Урбино, Тимотео делла Вите. Сам Рафаэль написал только фигуры четырех сивилл.

40. «Мадонна Фолиньо» (1511, находится в Ватикане). Камерарий – Сиджизмондо Конти.

41. Рафаэле Риарио.

42. Юлий II умер 20 февраля 1513 г., а Лев X был избран 2 марта.

43. «Мадонна с рыбой» мадридского музея Прадо.

44. Madonna del divino amore неаполитанского музея, которая если не целиком, то в очень значительной мере является работой Джулио Романо.

45. «Св. Цецилия» из болонской галереи.

46. «Видение Иезекииля» галереи Питти написано (1510) при участии учеников.

47. По-видимому, это та картина, которая потом попала через Англию в Мадрид и зовется «La Perla».

48. Биндо Альтовити – богатый и знатный римлянин (родом из Флоренции), любил искусство, хотя вознаграждал художников в достаточной мере скаредно. Черты его лица в юности сохранились на портрете Рафаэля (1515, мюнхенская Пинакотека), а в зрелом возрасте в бюсте Бенвенуто Челлини. Последний рассказал в своей автобиографии, как обманул его при расчете Биндо.

49. «Madonna del Impannata» галереи Питти.

50. Галерея Питти.

51. Портрет потерян.

52. Портрет Дюрера Рафаэль использовал для фрески Гелиодора. Он изобразил славного немецкого собрата в лице переднего придворного, несущего трон Юлия И.

53. Маркантонио Раймонди (1488-1527), знаменитый гравер, исполнил с рисунков Рафаэля множество гравюр, которые сейчас заменяют отчасти утраченные оригиналы.

54. У нас очень мало материалов для суждения о девушке, которую любил Рафаэль и имени которой мы даже не знаем. Один из читателей Вазари написал на полях этого места биографии Рафаэля, что ее звали Маргаритою. В XVIII веке ее окрестили Форнариной. И нам неизвестно, какой из существующих женских портретов Рафаэля должен считаться ее изображением: «La donna velata» галереи Питти, женская фигура в Трибуне галереи Уффици (принадлежность ее Рафаэлю оспаривается), портрет римской галереи Барберини или какая-нибудь из мадонн (например. Madonna della Sedia галереи Питти, написанная в Риме). Вопросы, которые едва ли когда- нибудь будут разрешены, см, об этом: Ivan Lermolieff (G. Morelli). Kunstkrit. Studien, V. I. S. 45 (1890).

55. Это открытие было известно задолго до Уго да Карпи (см. биографию А. Мантенья, в наст, издании не публикуется, 38).

56. Филипп IV испанский купил картину у монахов и перевез в мадридскую галерею. В 1810 г. она была увезена во Францию. В 1816 г. снова вернулась в Мадрид и находится в музее Прадо. Она так и зовется: «La spasimo di Sic ilia».

57. Бернардо Дивицио да Биббиена, или просто Биббиена (1470-1520) – один из обаятелънейших и остроумнейших людей своего времени, автор комедии «La Calandra», немного гуманист, ни в какой мере не богослов, в кардиналы, конечно, не годился. Но он был близким человеком к семье Медичи, и это устроило его судьбу, когда Джованни Медичи стал папой. Другой его портрет, написанный Рафаэлем, находится в галерее Питти, где Рафаэлев же портрет Томмазо (Федры) Ингирами, их общего друга, актера, тоже едва не ставшего кардиналом при тороватом на красные шапки Льве X. Еще один портрет члена дружеской римской компании, графа Кастильоне, сделанный Рафаэлем для его молодой жены, теперь в Лувре. Лучшие в этой великолепной группе портретов, исполненных Рафаэлем в эту пору в Риме, – мадридский портрет неизвестного кардинала (не Алидози) и двойной портрет Наваджеро и Беаццано в римской галерее Дориа.

58. Над созданием и украшением ватиканских лоджий Рафаэль с учениками работал в 1516-1518 гг. На сводах (по четыре сюжета на каждом) учениками по его картонам написаны картины на библейские сюжеты. Исполнителями были Джулио Романо, Франческо Пенни, Пеллегрино да Модана, Перино дель Вага и Рафаэле даль Колле. Орнаментация, как и в Фарнезине, принадлежит Джованни да Удине. Это первый в истории шедевр декоративного искусства, не говоря о том, что «Библия Рафаэля» сама по себе представляет замечательное произведение живописи.

59. Внук знаменитого Луки делла Роббиа, скульптора (см. биографию Ф. Брунеллески, 59).

60. Трудно понять, почему, говоря об архитектурных работах Рафаэля, Вазари обходит молчанием его роль в постройке собора св. Петра. В биографии Джулиано и Антонио Сан Галла Вазари упоминает, что после того как Джулиано, старый и больной, отказался от заведования постройкой, его должность была передана al graziosissimo Raffaello da Urbino. Здесь он об этом молчит, как молчит и о данном Рафаэлю Львом X заказе соорудить фасад флорентийской церкви Сан Лоренцо. По-видимому, Вазари руководила постоянная его тенденция – умалить значение Рафаэля по сравнению с Микеланджело (см. вступительную статью). Поездка Рафаэля во Флоренцию для осмотра Сан Лоренцо вместе с папою состоялась в конце 1515 г., а назначение на пост главного архитектора храма св. Петра было подписано 1 августа того же года. Рафаэлю, как показывают архитектурные мотивы на его картинах, была вполне под силу художественная задача, на него возложенная. Гораздо труднее было ему справляться с задачами техническими и хозяйственными, которые были связаны с такой сложной постройкой. Поэтому при нем дело мало подвинулось вперед. Но очень типично, что план, выработанный Рафаэлем, отклонился от плана Браманте. Проект Браманте представлял собою храм центральной системы в виде греческого креста. Проект Рафаэля – базилика в виде латинского креста. Рафаэль отверг идею движения, воплощенную в проекте Браманте, и принял идею покоя, которая так гармонировала с его душевными свойствами. А Микеланджело (см. его биографию, 61), наоборот, вернулся к проекту Браманте, потому что его душе была в высокой степени присуща именно идея движения. Если даже не говорить о вилле Фарнезина, то и упоминаемые Вазари вилла Мадама (здание в папских виноградниках), к сожалению, плохо сохранившаяся, капелла Киджи и дворец папского придворного Джанбаттиста даль Аквила дают представление об особенностях архитектурного таланта Рафаэля.

61. Знаменитая «Сикстинская мадонна», лучшая жемчужина Дрезденской галереи (1515-1519).

62. В том числе замечательное «Св. семейство Франциска I» (1518), находящееся ныне в Лувре.

63. Большой (в отличие от маленького, находящегося там же) св. Михаил, поражающий Люцифера (1518) – в Лувре.

64. Портрет не отождествлен. Беатриче из Феррары, конечно, не Беатриче д'Эсте, супруга Лодовико Моро, умершая в 1497 г., а известная римская куртизанка. В произведениях Рафаэля не раз встречаются портреты римских куртизанок, мимолетных подруг его или его друзей. Из них самая знаменитая прекрасная Империя, возлюбленная Агостино Киджи. Она изображена на фреске «Парнас» в виде Сафо и на картине «Преображение» в виде коленопреклоненной женщины на первом плане справа, упоминаемой Вазари.

65. Это история Амура и Психеи по Апулею, сделанная в 1516-1518 гг. Картоны и руководство принадлежали Рафаэлю, исполнение фресок главным образом – Джулио Романо (см. о нем в биографии Тициана, 64) и Франческо Пенни, арабески и стукки – Джованни да Удине.

66. В этой станце Рафаэль не сделал ничего, кроме картонов для центральной части фрески «Сражение Константина с Максенцием». Огромная картина очень слаба и шаблонна по композиции.

67. Десять гобеленов хранятся в Ватиканской Galleria degli Arazzi. Реплики – в Мадриде и Берлине. Картоны в красках написаны собственноручно Рафаэлем (1515- 1516). Позднее они приобретены Карлом I Английским. Хранятся (числом 7) в лондонском Victoria and Albert Museum.

68. В галерее Уффици.

69. В Ватиканской галерее. Нижняя часть картины закончена учениками, главным образом Джулио Романо, которые в некоторой мере испортили величественный замысел мастера. В соборе св. Петра имеется мозаичная копия.

70. Якопо Карруччи да Понтормо (1484-1552) -флорентийский художник, расцвет которого совпал с эрою герцога Козимо. В противоположность холодному, важному, аристократическому Бронзино, своему младшему сверстнику, он восстанавливает, но в маньеристическом стиле, старые флорентийские традиции Боттичелли и Поллайоло. В его вещах много движения и чудесная, порой беспокойная и нервная, игра линий.

71. Санта Мария Ротонда – это древний Пантеон Агриппы в Риме, превращенный в христианский храм. Могила Рафаэля находится между второй и третьей нишей слева. На алтаре – статуя Мадонны работы флорентийского скульптора Лоренцетто (1494-1514), того самого, которому Рафаэль заказывал статуи для капеллы Киджи. На гробнице элегантная латинская эпитафия, составленная другом его, кардиналом Бембо. Вазари в самом конце биографии приводит целиком и ее и латинскую же элегию другого Рафаэлева друга, Кастильоне. В переводе то и другое опущено.

Бембо написал для него следующую эпитафию:

A граф Бальдассаре Кастильоне написал о его смерти так:

72. Хороший подбор иллюстраций в томе Klassiker der Kunst, посвященном Рафаэлю. В большой биографии Мюнца иллюстраций больше, но в подборе их отсутствует критика и значительная их часть исполнена гравюрой на дереве, что лишает их всякого смысла. Последним словом искусствоведения по вопросам, связанным с творчеством Рафаэля, являются части большого монументального труда Адольфа Вентури (Storia dell'arte italiana. V. VII, ч. II. 1913 и V. IX, ч. П. 1926), где половина, посвященная Рафаэлю, опирается на монографию того же исследователя «Raffaello» (1920).

ЖИЗНЬ ДЖОВАНАНТОНИО, ПО ПРОЗВАНИЮ СОДОМА, ИЗ ВЕРЧЕЛЛИ, ЖИВОПИСЦА

Перевод и примечания А. Дживелегова

Если бы люди знали свои данные, когда фортуна предоставляет им возможность разбогатеть, благоприятствуя им у власть имущих, и если бы в молодые годы они старались сочетать счастье с мастерством, их деятельность дала бы результаты поразительные. В действительности же мы часто видим обратное. Ибо поистине тот, кто целиком доверяется одному счастью, не раз бывает обманут. А с другой стороны, совершенно ясно (и свидетелем тому каждодневный опыт), что и талант один не приносит больших плодов, если ему не сопутствует счастье.

Если бы у Джованантонио из Верчелли¹ вместе со счастьем было бы такое же мастерство (а это могло бы быть, если бы он работал и учился), то к концу жизни, полной увлечений и животных страстей, он не делал бы глупостей в старости и не был бы доведен до жестокой нужды. Его привезли в Сиену купцы, агенты Спаннокки². На его счастье, а может быть, и на несчастье у него не оказалось в этом городе никаких соперников, и работал он один. Если это и принесло ему кое в чем пользу, то под конец обратилось во вред. Ибо, как бы усыпленный успехом, он совсем не совершенствовался и писал большинство своих вещей, как ремесленник. А в той мере, в какой он учился, это сводилось только к срисовыванию произведений Якопо делла Фонте³, которые пользовались славою, да немногого другого. Вначале он писал с натуры много портретов, особенностью которых был горячий колорит, вывезенный им из Ломбардии⁴, и завязал в Сиене много дружеских связей не столько потому, что он был хорошим художником, сколько потому, что в сиенской крови пылает любовь к чужестранцам. Помимо всего, он был человек веселый, распущенный и его малодостойная жизнь доставляла другим удовольствие и развлечение. Вследствие такой жизни, а равно из-за того, что около него всегда были мальчики и безбородые юноши, он заслужил прозвище Содома⁵. Это прозвище не причиняло ему ни неудовольствия, ни обиды; наоборот, он похвалялся им, складывал по его поводу разные куплеты и песенки и распевал их под аккомпанемент лютни без всякого стеснения. Развлекался он также тем, что держал дома всяких диковинных животных: барсуков, белок, обезьян, мартышек, крошечных осликов, лошадей, в том числе скаковых, и маленьких лошадок с острова Эльба, скворцов, карликовых кур, индийских голубей и других в этом роде, сколько мог добыть. Кроме того, был у него еще ворон, которого он так хорошо научил разговаривать и который во многих случаях так подражал голосу своего хозяина, особенно отвечая на стук в двери, что казалось, будто это сам Джованантонио; это прекрасно знают все сиенцы. Остальные животные тоже были столь искусно приручены, что в доме они всегда были около него, играли с ним и выделывали самые сумасшедшие штуки, так что дом его имел вид настоящего Ноева ковчега. Этот образ жизни, с одной стороны – чудачества, с другой – работы и картины, в числе которых было кое-что хорошее, создали ему такое имя в Сиене, главным образом среди народа и низших слоев (нобили знали его гораздо лучше)⁶, что многие считали его великим человеком.

Когда генералом монахов Монте Оливетто сделался фра Доменико да Леччо из Ломбардии, Содома отправился навестить его в Монте Оливетто ди Кьюзури, центральной обители этого ордена, в пятнадцати милях от Сиены, и так заговорил его, что убедил дать ему закончить фрески, изображающие житие святого Бенедикта, часть которых на одной из стен уже была исполнена Лукою Синьорелли из Кортоны⁷. Эту работу он окончил за очень небольшую плату и за возмещение издержек ему, нескольким его помощникам и перетирателям красок⁸. Невозможно рассказать о проделках, которые терпели от него монахи, пока он там работал, и о сумасбродствах, которые он вытворял, за что братия прозвала его Маттаччо, то есть бешеным. Однако, возвращаясь к его работам, скажем, что когда он написал несколько сюжетов ремесленным образом безо всякого старания и когда генерал стал ему выговаривать за это, Маттаччо сказал, что он работает с причудами, что его кисть пляшет в зависимости от того, как звенят деньги, и что если дадут ему больше, то он сумеет сделать гораздо лучше. Когда же генерал обещал заплатить ему более щедро, то последние три сюжета, которые ему оставалось сделать в углах, Джованантонио написал гораздо более старательно и с лучшей подготовкой, чем остальные, так что они удались ему значительно больше. Один из этих сюжетов изображает святого Бенедикта в тот момент, когда он отправляется из Норчии в Рим для учения и расстается с отцом и матерью; другой – передачу детей св. Мавра и св. Плацидия их отцами для служения Богу, третий – сожжение готами Монтекассино.

В последней, чтобы сделать неприятность генералу и братии, он изобразил, как священник Фьоренцо, враг св. Бенедикта, стремясь ввести в соблазн достойных отцов, заставляет множество куртизанок танцевать и петь вокруг монастыря этого святого человека. В этой картине Содома, который был столь же бесстыдным в живописи, как и во всем остальном, изобразил танцующих женщин обнаженными, что было совершенно непристойно и безобразно. И так как это ему не позволили бы, то пока он работал над этой картиной, он не пускал никого из монахов взглянуть на нее. Зато, когда фреска была открыта, генерал потребовал, чтобы она была сбита со стены и уничтожена во что бы то ни стало.

Но Маттаччо сначала долго балагурил, а потом, видя, что этот отец гневается, одел всех голых женщин на картине, которая принадлежит к числу лучших произведений, находящихся в монастыре. Под каждой картиной он написал по два тондо и в каждом тондо монаха, чтобы вышло по числу генералов, которых имела эта конгрегация. И так как у него не было подлинных портретов, то Маттаччо написал большинство голов, как взбрело на ум, а некоторым придал черты старых монахов, которые в это время находились в монастыре, вплоть до портрета названного фра Доменико да Леччо, который был тогда генералом и пригласил его для этой работы. Однако так как у некоторых голов были выколоты впоследствии глаза, а другие изуродованы, то фра Антонио Бентивольи, болонец, приказал их все уничтожить – и с полным основанием.

В то время как Маттаччо работал в Монте Оливетто, туда прибыл для пострижения один миланский дворянин, у которого был желтый плащ с черной отделкой, как носили в то время. Когда дворянин был пострижен, генерал подарил этот плащ Маттаччо, и он при помощи зеркала изобразил себя в этом плаще на одной из картин, где св. Бенедикт, еще почти ребенком, чудесным образом восстанавливает в целости блюдо своей няни, разбитое ею. А у своих ног изобразил ворона, мартышку⁹ и других своих животных. Окончив эту работу, он написал в трапезной монастыря Сант'Анна, принадлежащего этому же ордену и находящегося от Монте Оливетто в пяти милях, историю пяти хлебов и двух рыб, а равно и другие картины¹⁰. Сдав заказ, он вернулся в Сиену, где расписал фреской фасад дома мессера Агостино деи Барди, сиенца. В этой росписи было кое-что достойное похвалы. Но она в большей своей части сильно пострадала от погоды и от времени.

В эту пору приехал в Сиену очень богатый и славный коммерсант Агостино Киджи, сиенец родом¹¹. Джованантонио стал ему известен как из-за своих сумасбродств, так и потому, что имел репутацию хорошего живописца. Киджи увез его с собою в Рим, где папа Юлий II налаживал роспись папских покоев в Ватикане, построенных когда-то папой Николаем V, причем Киджи добился того, что и Джованантонио также была дана работа. А так как Пьетро Перуджино, который расписывал свод одной из комнат рядом с "башней Борджиа», работал вследствие своей старости медленно и не мог, как было уговорено раньше, приняться за что-нибудь другое, то Джованантонио была поручена роспись другой комнаты, рядом с той, где работал Перуджино¹². Приступив к делу, он закончил орнаментную разделку свода и украшение его листьями и другими арабесками и потом написал в нескользких больших кругах фреской различные сюжеты довольно удовлетворительно. Но так как этот скот, занятый своими зверями и другими глупостями, не двигал работу вперед, то и вышло, что когда архитектор Браманте привез в Рим Рафаэля из Урбино и когда папа Юлий увидел, насколько он превосходит других, – его святейшество повелел, чтобы в этих комнатах не работали больше, ни Перуджино, ни Джованантонио и чтобы даже было сбито все, что они успели сделать. Однако Рафаэль, который был олицетворением доброты и скромности, оставил неприкосновенным все, что написал Перуджино, бывший когда-то его учителем, а из написанного Маттаччо удалил только сюжетное содержание и фигуры в кругах и в обрамлениях, оста вив арабески и остальные орнаменты. Они и сейчас окружают картины, написанные там Рафаэлем: Справедливость, Познание вещей, Поэзию и Теологию¹³.

Тем не менее, Агостино, который был человеком благородным, не обращая внимания на посрамление, полученное Джованантонио, поручил ему написать в одной из главных комнат своего дворца в Трастевере, соответствующей главной зале внизу¹⁴, приход Александра в спальню Роксаны. В этой картине Джованантонио, кроме главных фигур, написал большое количество амуров, которые освобождают Александра от панциря, снимают с него поножи, шлем и одежду и раскладывают ее в порядке, осыпают цветами ложе и занимаются всякими другими делами вроде этих; и около же камина он написал Вулкана за ковкою стрел – работу, которую тогда очень хвалили.

Если бы Маттаччо, у которого были прекрасные задатки и к которому очень была щедра природа, обратился при постигшей его неудаче к усердной работе, как это сделал бы всякий иной на его месте, он пошел бы очень далеко. Но у него в голове все время были одни развлечения, работал он как придется, и ни о чем не думал больше, как о пышных одеждах, о бархатных куртках, о плащах с отделкою из золотых нитей, о богатых беретах, о нагрудных цепях и других безделках в этом роде, приличествующих шутам и уличным сказителям¹⁵. Все эти вещи доставляли большое развлечение Агостино, которому нравились такие наклонности.

Между тем умер Юлий II и папою стал Лев X, которому были по душе люди с чудачествами и без большого ума, каким был Маттаччо. Смена пап до ставила Содоме большую радость, главным образом потому, что он ненавидел Юлия, нанесшего ему такую обиду. Поэтому он принялся за работу, чтобы показать свое искусство новому папе. Он изобразил римлянку Лукрецию, обнаженную, закалывающую себя кинжалом. И так как фортуна заботится о сумасбродах и помогает порою безголовым людям, ему удалось написать прекрасное женское тело и голову, которая дышала. Когда картина была окончена, Агостино Киджи, находившийся в тесных деловых сношениях с папою, поднес ее его святейшеству. Папа вознаградил Содому и сделал кавалером за эту великолепную работу¹⁶. После этого Джованантонио, решив, что он стал великим человеком, перестал работать иначе как под давлением нужды. Но когда Агостино отправился в Сиену по своим делам и взял его с собою, то, очутившись там на положении кавалера, имевшего доходов, он вынужден был приняться работу. Он написал снятие со креста Спасителя, с Богоматерью, лежащею без чувств на земле, и с boom, который повернулся спиною к зрителю, но лицевой стороной отражается на шлеме, лежащем на иле и блестящем как зеркало. Эта картина, которою считают, и по справедливости, одной из лучших им написанных, помещена в церкви Сан Франческо, справа от входа¹⁷. А в монастырском дворе этой церкви Джованантонио написал фреску, изображающую бичевание привязанного к колонне Христа в присутствии Пилата, окруженного многочисленными евреями, среди колоннадной перспективы; на этой фреске он изобразил и самого себя бритым, без бороды, с длинными волосами, как тогда носили. Немного позже он написал для Якопо VI синьора Пьомбино еще ряд полотен. За это он получил от него много подарков и одолжений, а также через его посредство выписал с острова Эльба множество Мелких животных, которые там водятся, и всех их перевез в Сиену¹⁹.

Вслед за тем он попал во Флоренцию, где монах из рода Брандолини, настоятель монастыря Монте Оливетто, что за воротами Сан Фриано, заказал ему написать на стене трапезной названного монастыря несколько фресок. Но по небрежности, как всегда он написал их без всякого старания, и они вышли так плохо, что он был поднят на смех и подвергнут осмеянию за свои глупости со стороны тех, кто ожидал, что получит от него необыкновенное произведение²⁰. В то время как он работал над этими фресками, он пустил на скачках Сан Бернаба приведенного им с собою варварийского скакуна, и судьбе было угодно, чтобы его лошадь оказалась настолько лучше других, что получила палио²¹. Когда мальчишки, собираясь по обыкновению идти вслед за сорванным палио и при салюте труб выкрикивать имя или прозвище хозяина лошади-победительницы, стали спрашивать у Джованантонио, какое нужно возглашать имя, он ответил: «Содома… Содома!» Они и принялись так кричать. Однако некоторые почтенные старцы, услышав столь позорное имя, стали возмущаться и говорить: «Какое свинство! Какая гадость в нашем городе кричать во всеуслышание такое гнусное имя». Тогда поднялся шум, и бедный Содома вместе с лошадью и с мартышкой, которая сидела на крупе, едва не был побит камнями. В течение многих лет он собрал много палио, выигранных таким образом его лошадьми; они составляли предмет его величайшей гордости, и всякому, кто приходил к нему в дом, он их показывал и очень часто выставлял их напоказ из окон.

Однако вернемся к его работам: для братства Сан Бастиано в Комолли при церкви Гумилиатов²² он написал маслом на полотняной хоругви, которую носят во время процессий, обнаженного св. Бастиана. Он привязан к дереву, опирается на правую ногу, левая подобрана, голову он поднимает к ангелу, который опускает ему венец на чело. Эта картина по-настоящему хороша и заслуживает больших похвал²³. На обратной стороне хоругви – Богоматерь с сыном на руках, а внизу св. Сигизмунд, св. Рох и несколько бичующихся. Рассказывают, что какие-то купцы из Лукки предлагали членам братства триста золотых скуди за картину, но получили отказ, так как те не хотели лишить аббатство и город столь редкостной картины. И действительно, потому ли, что он работал, или потому, что ему везло или помог случай, но некоторые вещи удавались Содоме превосходно; однако таких у него чрезвычайно мало.

В сакристии монахов дель Кармине²⁴ имеется написанная им превосходная картина, изображающая Рождество Богоматери, с несколькими няньками. А по соседству, на углу площади Толомеи, он написал фреской для цеха сапожников Богоматерь с младенцем на руках со св. Иоанном Крестителем, св. Франциском, св. Рохом и патроном людей этого цеха, св. Криспином, у которого в руках башмак²⁵, лица этих фигур, а равно и околичности написаны Джованантонио превосходно. В оратории братства св. Бернардина, рядом с церковью св. Франциска, Содома надписал, соревнуясь с сиенскими художниками Джироламо дель Паккиа и Доменико Беккафуми²⁶, несколько фресок, а именно: введение Богоматери во храм, посещение св. Елизаветы, успение и венчание на небе. В углах той же оратории он написал²⁷ святого в епископском облачении, св. Людовика, св. Антония Падуанского и – лучшую из этих фигур – св. Франциска, стоящего с поднятой головой и взирающего на ангелочка, у которого такой вид, точно он что- то ему говорит; голова св. Франциска прямо поразительна. Во дворце синьоров, тоже в Сиене, в одной из зал, он написал несколько обрамлений в виде портиков с голыми младенцами и другими украшениями, а внутри обрамлений – фигуры: в одном – св. Виктор в античном вооружении с мечом в руке, рядом с ним св. Ансан, который производит обряд крещения; и другом – св. Бенедикт; все эти фигуры – превосходны²⁸. В нижнем этаже того же дворца, там, где продают соль, он написал воскресение Христово с несколькими солдатами кругом гробницы и двумя ангелочками, головы которых считались очень красивыми, там же, немного дальше, над одной из дверей, он надписал фрескою Богоматерь с сыном на руках и с двумя святыми²⁹.

В церкви Сан Спирито по заказу испанцев он расписал капеллу св. Якова, где у них гробницы. Там к имевшемуся уже образу Богоматери он написал справа св. Николая Толентинского, а слева Михаила архангела, повергающего Люцифера, а под ними в полукружии, тоже Богоматерь, которая в окружении нескольких ангелов облачает в священнические одежды одного святого. Поверх всех этих фигур, написанных маслом на дереве, в среднем кругу свода он написал фрескою св. Якова в панцире и с мечом в руках; он несется с воинственным видом на коне и топчет турок, которые лежат в большом количестве, убитые и раненые. Ниже по бокам алтаря он написал св. Антония – аббата и св. Бастиана, голого, возле колонны; эти произведения считаются очень хорошими картинами³⁰.

В Сиенском соборе, справа от входа, для одною алтаря он написал маслом образ, на котором изображены Богоматерь с младенцем на коленях и си Иосиф с одной стороны, а св. Каликст – с другой Эта картина считается тоже очень красивой, ибо видно, что при наложении красок Содома старался гораздо больше, нежели обычно в своих работах.

Для братства св. Троицы он расписал похоронные носилки, сделав превосходную вещь; другие таки носилки он расписал для братства Смерти; эти считаются наиболее красивыми в Сиене, причем я думаю что это в самом деле лучшие носилки, какие только существуют, ибо, помимо того, что они достойны всяческой похвалы, редко на такие вещи тратятся большие деньги и редко они работаются очень старательно³². В церкви Сан Доменико, в капелле св. Екатерины Сиенской, там, где под алтарной сенью находится голова этой святой, заключенная в серебряную голову, Джованантонио написал два сюжета с обеих сторон названной сени. На той, что справа, он изобразил св. Екатерину в тот момент, когда она, получив стигматы от Христа, парящего в воздухе, падает без чувств на руки двух монахинь, ее подхватывающих. Бальдассаре Перуцци, сиенский живописец³³, смотря на эту картину, сказал, что он никогда не видел, чтобы кто-нибудь лучше и более близко к действительности выразил ощущение человека, упавшего в обморок и лишившегося сознания, нежели это сумел сделать Джованантонио. Что это в самом деле так, можно видеть как по самой картине, так и по рисунку, который я получил от самого Содомы и который находится в моей «Книге рисунков»³⁴. Слева Содома изобразил ту минуту, когда Божий ангел несет названной святой облатку святого причастия, а она, подняв голову, видит в воздухе Христа на руках Девы Марии; две монахини, ее подруги, находятся позади нее. На правой не капеллы Содома написал идущего на казнь преступника, который не хочет покаяться и обратиться к Богу, отчаявшись в его милосердии. Св. Екатерина молится за него на коленях, и молитвы принимаются благостью Божией так, что после того, как преступнику отрубили голову, душа его возносится к небу: молитвы святых, которые в милости у Бога, могут всего добиться от его благости. В этой картине, нужно сказать, огромное количество фигур, и нет ничего удивительного, что они не вполне удачны. Ибо мне передавали за достоверное, что Джованантонио дошел в своем ничегонеделании и в своей лени до того, что не делал ни рисунков, ни картонов, когда ему нужно было писать сюжеты вроде этого, но ограничивался тем, что набрасывал рисунок кистью по извести (чего никогда не делается), очевидно, таким способом он писал и эту картину. Он же расписывал и арку перед капеллою, где изобразил Бога-отца³⁵. Других картин в этой капелле он не закончил³⁶ частью благодаря своей безалаберности и нежеланию работать иначе как с капризами, частью потому, что заказчики не заплатили ему.

В церкви св. Августина, направо от входа, он написал на дереве поклонение волхвов, которое считается по справедливости прекрасным произведением. Ибо, кроме Богоматери, которую очень хвалили, первого из волхвов и нескольких лошадей, там есть голова одного пастуха между двумя деревьями, которая кажется совсем живой³⁷. Над одними из городских ворот, которые зовутся Сан Виене, он написал в большой нише фреску, изображающую рождество Христово с несколькими ангелами, парящими в воздухе, а на арке ворот в прекрасном ракурсе – младенца, который должен был изображать воплощение Слова³³. На этой фреске Содома изобразил себя бородатым и уже старым, с кистью и руках, повернутой к свитку с надписью: Feci.

Он расписал также фресками на площади у подножия дворца капеллу коммуны, изобразив там Богоматерь с младенцем на руках, поддерживаемую ангелочками, св. Ансана, св. Виктора, св. Августина и. св. Якова, а сверху в пирамидальном полукружии – Бога отца, окруженного ангелами³⁹. По этой работе видно, что он начал терять любовь к искусству и утратил многое из того хорошего, что у него было в лучшие годы, что давало ему возможность сообщать лицам такое прекрасное выражение и делало их красивыми и изящными. Что это так, показывает сравнение этих фресок с некоторыми произведениями, гораздо более ранними, сделанными несравненно мягче и coвсем в другой манере. Такова его фреска на стене выше Постьерли, над дверью капитана Лоренцо Марискотти⁴⁰; там изображен мертвый Христос на коленях матери; грация и божественный дух этой вещи поразительны. Очень хвалили также и картину маслом с изображением Богоматери⁴¹, написанную им для мессера Энеа Савини из Когостерелли, и другое полотно, написанное для Ассуеро Реттори из Сан Мартино, изображающее римлянку Лукрецию, наносящую себе удар и поддерживаемую отцом и мужем: положение фигур прекрасно, а голова полна изящества. В конце концов Джованантонио увидел, что расположение сиенцев целиком перешло к Доменико Беккафуми, к его таланту и его великолепным произведениям, и вот, не имея в Сиене ни дома⁴², ни доходов, потратив почти все, что имел, сделавшись старым и впав в нужду, он почти в полном отчаянии перебрался из Сиены в Вольтерру. Судьбе было угодно, чтоб он встретился там с мессером Лоренцо ди Галеотто деи Медичи, богатым и почтенным дворянином, возле которого он немного оправился и собрался было остаться у него надолго. Проживая в его доме, он написал для этого синьора полотно с изображением колесницы солнца, которая, плохо управляемая Фаэтоном, падает в По. Однако эту картину, видимо, он писал просто для времяпрепровождения, ремесленным образом, не думая ни о чем. Поэтому она вышла очень обыкновенной и успеха не имела. Потом, так как ему надоело жить в Вольтерре, в доме этого дворянина, ибо он привык быть свободным, Джованантонио покинул Вольтерру и уехал в Пизу. Там, через посредство Баттисты дель Червельера, он написал для Бастиано делла Сета, заведующего работами в соборе, две картины, которые были помещены в нише за главным алтарем собора рядом с картинами Солиани⁴³ и Беккафуми.

Одна изображает мертвого Христа с Богоматерью и Мариями, другая – жертвоприношение Исаака Авраамом⁴⁴. Однако так как эти картины вышли не очень удачны, то названный заведующий, который предполагал заказать ему еще несколько, передумал, считая, что люди, которые не работают, теряют к старости то хорошее, что имели в молодости от природы, и остаются при ремесленных навыках и при манере, чаще всего не заслуживающей похвалы.

В это время Джованантонио закончил для церкви Санта Мария делла Спина начатую раньше кар тину маслом, на которой изобразил Богоматери с младенцем на руках, перед нею коленопреклоненных св. Марию Магдалину и св. Екатерину и стоящих но бокам – св. Иоанна, св. Бастиана и св. Иосифа. Все эти фигуры вышли гораздо лучше, чем на картинах в соборе⁴⁵. После этого, не имея больше работы в Пизе, он перебрался в Лукку, где в Сан Поциано, принадлежащем оливетанским монахам, он написал на лестнице, ведущей в опочивальню по заказу аббата, своего знакомого, Богоматерь. Окончив эту картину, он вернулся в Сиену, усталый, бедный и старый. Но там он прожил недолго, ибо заболев и не имея никого, кто ходил бы за ним, и ничего, на что можно было бы о нем заботиться, он поступил в Большой госпиталь, где и окончил свою жизнь через несколько недель⁴⁶.

Когда Джованантонио был молод и имел средства он женился в Сиене на девушке из очень хорошей семьи⁴⁷ и в первый год имел от нее дочь. Но потом она ему надоела, и так как он был скотом, то не пожелал больше ее видеть. Она ушла от него и жила с тех пор своим трудом и доходом с приданого, перенося с большим и неисчерпаемым терпением безумства дикие выходки своего мужа, поистине достойного прозвища Маттаччо, которое дали ему, как сказано монахи из Монте Оливетто. Риччо-сиенец, ученик Джованантонио, живописец, знающий свое дело и не без способностей, женившись на дочери своего учителя⁴⁸, очень хорошо и достойно воспитанной матерью, унаследовал все, что тесть оставил относящегося к искусству. Этот Риччо, говорю я, создал много вещей хороших и достойных похвалы в Сиене и в других местах. Ему принадлежит в сиенском соборе, слева от входа, капелла, украшенная стуками и расписанная фресками. В настоящее время он живет в Лукке, где сделал и продолжает делать много вещей, хороших и достойных похвалы. У Джованантонио воспитывался также в качестве художника молодой человек, по прозванию Джомо дель Содома, но он умер молодым и мог лишь очень только обнаружить свой талант и свое мастерство. О нем нечего больше сказать⁴⁹. Содома прожил 75 лет и умер в 1554 году⁵⁰.

ПРИМЕЧАНИЯ А. Дживелегова

1. Фамилия Джованантонио была Бацци. Отец его был зажиточный сапожный мастер в Верчелли. Родился он предположительно в 1474 г.

2. Спаннокки – богатые сиенские банкиры. Положил основу богатства их дома Амброджо Спаннокки, казначей папы Пия II Пикколомини, который был уроженцем Сиены и покровительствовал своим землякам. Содома приехал в Сиену в 1501 г.

3. Якопо делла Фонте – Якопо Кверча был создателем грандиозного сиенского фигурного фонтана Fonte Gaia. В Берлине есть картина Содомы, которая, несомненно, вдохновлена одной из фигур Fonte Gaia.

4. Известно, что им были написаны портреты Панд. Петруччи, одной из Сарачини, одной из Тоскани. К этому времени относится, по-видимому, очаровательный женский портрет его во франкфуртской галерее.

5. Происхождение спорно. Быть может, его фамильное прозвище было Sodona.

6. Неверно. Главные связи Содомы были среди аристократической молодежи.

7. Синьорелли не закончил работы в Монте Оливетто: он прервал ее в 1498 г., приглашенный в Орвието, где написал в соборе свои знаменитые фрески.

8. Работа относится к 1505 и 1506 гг. Всего Содома написал в Монте Оливетто 31 картину. Фрески сохранились, за исключением небольших деталей.

9. Это явно неверно: на фреске два барсука.

10. Эти фрески написаны раньше оливеттских, в 1503 г. Сохранились, но в плохом состоянии и не целиком.

11. Приехал Киджи в Сиену в 1507 г. Его виллу на Лунгара (ныне Фарнезина) расписывали Рафаэль с учениками и, как увидим, Содома. См. о нем в биографии Рафаэля. 38.

12. Речь идет о так называемых Станцах (комнатах) Рафаэля. Перуджино расписывая потолок в Camera dell'Incendio (прежняя Torre Borgia), а Содома – в Camera delia Segnatura. Содома работал в Ватикане в 1508 г.

13. Едва ли все это было так. По-видимому, Содома и должен был сделать только орнаментацию свода в Camera della Segnatura.

14. Это так называемая спальня в верхнем этаже Фарнезины. Там две фрески Содомы: описанная Вазари и другая, изображающая Александра в палатке Дария, где его встречает семья персидского царя. Содома работал там в 1513-1514 гг., не в первый, а во второй свой приезд в Рим.

15. Сказители (cantastorie, cantanbanchi), уличные певцы, собиравшие вокруг себя толпу на городских площадях и декламирующие стихами длинные эпизоды из античного и средневекового эпоса, одевались очень пестро.

16. В середине прошлого века одна «Лукреция» была приобретена ганноверским посланником в Риме Кестнером и находится в ганноверском музее в настоящее время. Несколько других «Лукреций» Содомы сохранились в других музеях.

17. Ныне в Сиенской академии. По манере она близка оливеттанским фрескам и, вероятно, написана одновременно с ними, а может быть, и раньше.

18. От этой фрески осталась только часть центральной фигуры Христа. Она находится тоже в Сиенской академии. Написана между 1510 и 1515 гг.

19. По-видимому, работы для Якопо (не IV, а V) Пьомбинского относятся ко времени гораздо более позднему, к 30-м гг. До нас не дошли.

20. Фрески были позднее сбиты, но, к счастью, не совсем. Недавно был обнаружен фрагмент «Тайной вечери», ни в малой степени не оправдывающий суровый отзыв Вазари.

21. Palio – кусок материи у финиша скачки. Пришедший первым срывает его.

22. В Сиене.

23. Знаменитый св. Себастьян. Ныне в галерее Уффици во Флоренции. Написан в 1525 г.

24. В Сиене. Картина находится в той же церкви.

25. Написана в 1530 г. До середины XIX в. фреска сохранилась довольно хорошо, но около этого времени под нею появилась литейная мастерская, пары которой совершенно ее испортили.

26. Джироламо дель Паккиа (Pacchia, ок. 1477 – после 1535), ученик Фунгаи, даровитый художник, талант которого окреп во Флоренции, где он испытал влияние Андреа дель Сарто и фра Бартоломео. Доменико Беккафуми (1486-1551) вдохновлялся и в картинах и в мозаиках соборного пола таким образцом, как Микеланджело, но таланта у него хватало лишь на бравурные композиции, совершенно лишенные пластической выразительности.

27. Фрески существуют. Они начаты в 1518 г. и закончены не раньше 1532 г.

28. Фрески находятся в одной из больших зал Palazzo Publico. Писались между 1529 и 1534гг. Третья фигура – не св. Бенедикт, а блаженный Бернардо Толомеи.

29. Обе фрески существуют. «Воскресение» (1535) выпилено и перенесено наверх, в станцу гонфалоньера. Другая (1537) в зале собраний городской думы.

30. Картины капеллы св. Якова Компостельского существуют. Заказ был исполнен в 1530 г., когда испанский гарнизон занимал Сиену. Существует анекдот о том, как Содома познакомился с испанским командованием. Какой-то испанский солдат нанес художнику оскорбление, но так как с ним было много товарищей, то Содома ничего не мог поделать. Всмотревшись в лицо обидчика, Содома пришел домой, набросал его портрет и пошел с жалобой к его начальству. На вопрос, кто его оскорбил, он достал свой набросок. Портрет был так похож, что испанцы пришли в восторг, наказали солдата, а художнику дали заказ на роспись часовни св. Якова.

31. Картина вместе с мраморными украшениями алтаря была перенесена в конце XVII или в начале XVIII в. по внутреннюю часовню Palazzo Publico. Она и сейчас там.

32. Похоронные носилки в эпоху Возрождения имели вид большого ящика, открытого сверху и настолько глубокого, чтобы в них свободно мог поместиться гроб. Четыре стороны ящика обыкновенно расписывались более или менее удачно. Те и другие носилки, о которых говорит Вазари, сохранились. Первые находятся в сакристии Сан Донато. Принадлежность их Содоме чрезвычайно сомнительна. Вторые, разобранные и представляющие теперь четыре отдельные картины, находятся в церкви Сан Джованни э Джениаро. Содома сделал их в 1527 г.

33. Бальдассаре Перуцци (1481-1537), ученик Браманте, более известен как архитектор, чем как живописец. Он много работал над постройкой и украшением собора св. Петра в Риме и выстроил один из чудесных дворцов Ренессанса – палаццо Массими в Риме. Как живописец более известен своими чисто декоративными работами.

34. В галерее Уффици имеется рисунок пером Содомы, изображающий обморок св. Екатерины, который, может быть, происходит из «Книги» Вазари.

35. Три большие фрески, из которых первая принадлежит к лучшим вещам Содомы, сохранились. Бог-отец на арке рассыпался во время землетрясения в 1798 г. Содома расписывал капеллу св. Екатерины в San Domenico в 1526 г.

36. Их закончил в 1593 г. Франческо Ванни.

37. Написана в 1536 г. по заказу братьев Ардуини. Находится на своем месте. В пастухе, о котором говорит Вазари, хотели видеть автопортрет.

38. Ворота Сан Виене называются теперь воротами деи Писпини. Центральный potto сохранился хорошо, как и ангелы в воздухе. Остальные в очень плохом виде. Написано в 1530-1531 гг.

39. Существует поныне, сохранность плохая. Исполнена в 1537 г.

40. Сохранилась. На фасаде дома Бамбаджини.

41. Была продана за границу. Это одна из самых ранних вещей Содомы (до оливеттанских фресок).

42. У Содомы было в Сиене два дома: один принесенный в приданое женой, другой купленный им самим в 1534 г.

43. Джованни Антонио Солиани (1492-1544) – флорентийский художник, ученик Лоренцо ди Креди.

44. «Снятие со креста» и «Жертвоприношение Авраама» по-прежнему в пизанском соборе. Последняя – лучшая из двух – в 1811 г. была увезена во Францию по приказанию агентов Наполеона, потом вернулась. Написана в 1542 г.

45. Ныне в пизанском Museo Civico. Написана в 1542 г.

46. Выдумка. У Содомы было два дома в Сиене, а жена его до конца жила с ним, хотя была, вероятно, не очень счастлива. Во всяком случае ходить за ним было кому, и нужды он не терпел.

47. Ее звали Беатриче. Она была дочерью содержателя гостиницы Della Corona по имени Лука Бартоломео ди Эджидио.

48. Ее звали Фаустина, а полное имя Риччо было Бартоломео Нерони. Он был живописцем и архитектором. Умер в 1571 г.

49. О нем можно было бы сказать еще кое-что: Джироламо Маганьи, по прозвищу Джомо дель Содома (1507-1561, т. е. человек умер далеко не молодым), оставил мало произведений, но по тому, что, несомненно, написано им, видно, что он очень хорошо усвоил манеру Содомы, хотя ему далеко до учителя и по рисунку и по колориту. А в 1529 г. Джомо судили за то, то во время болезни своего патрона, думая, что тот более не поправится, унес из его мастерской много «вещей, относящихся к искусству».

50. Неверно. Содома умер в 1549 г. Биография Содомы у Вазари – одна из самых пристрастных. Вазари не любит Содому так, как только может не любить человек, преданный идеалам умеренности и аккуратности, бурного, непонятного, полного неожиданностей гения. У Содомы для Вазари непонятно все: где, как и у кого он учился, каким образом, не усердствуя нисколько, шутя, создает он превосходные вещи; в чем секрет его личного обаяния; как образ жизни, полной чудачеств и сумасбродств, не привел к катастрофе с первых же его шагов. И чтобы подкрепить свою прописную мораль, Вазари не жалеет ругательных эпитетов и выдумывает анекдоты, вроде того, что папа Юлий велел чуть ли не прогнать его из станц Ватикана и сбить сделанные уже им работы, или что его едва не побили камнями во Флоренции, или что он умер в госпитале, брошенный всеми. И в то же время против своего желания Вазари должен признать, что у Содомы целый ряд гениальных произведений. А он не перечисляет даже всех крупных, например не упоминает фресок из жизни Христа, от одной из которых сохранился чудесный фрагмент с Адамом и Евой в Сиенской академии.

Содома действительно гениальный художник. Его первый учитель Мартино Спанцотти в Верчелли мог научить его немногому. Но двухлетнее пребывание в Милане (1498-1500), где он если и не был учеником Леонардо, то во всяком случае складывался непосредственно под его влиянием, сформировало его вполне. В Сиену он привез из Ломбардии не только пламенный колорит и хороший рисунок – то и другое признает сам Вазари – одно в биографии Содомы, другое в биографии Беккафуми, где говорится, что она veva gran fondamento nel disegno, – но и тонкое умение передавать чувственную красоту. Неоднократные и продолжительные пребывания в Риме дали ему возможность многому научиться у древних и у Рафаэля, а работа в Ломбардии в 1518-1525 годах, о которой Вазари ничего не говорит, углубила связь со школой Леонардо. Но и тут и там он рос, не теряя своей индивидуальности. Именно эта его яркая артистическая индивидуальность была самой замечательной чертой его гения. Сиенская живопись прошла через кватроченто так, как будто ничего не случилось нового в итальянском искусстве со времен Симоне Мартини и Липпо Мемми. Незадолго перед Содомой в Сиене работали умбрийцы Перуджино и Пинтуриккьо и такой яркий представитель тосканской школы, как Синьорелли. Они сделали свое дело и ушли. После них сиенские художники продолжали писать своих задумчивых Мадонн, как будто опять ничего не произошло. Содома произвел полную революцию. Сиенская живопись из тихого треченто сразу перескочила в бурное чинквеченто. И уже возврат стал невозможен. Содома – грань.

Вазари совершенно напрасно обвиняет его в том, что он не умел работать. Такое огромное наследство, которое оста пил Содома, осталось редко от какого-нибудь другого художника. И сейчас еще нельзя сколько-нибудь точно подвести итоги, потому что за последнее время с каждым годом все больше и больше картин в разных галереях, приписывавшихся другим художникам, оказываются принадлежащими Содоме. И в том числе такие, как знаменитая Мадонна в Брере, творцом которой считали самого Леонардо.

Параллельно с учетом художественного наследия Содомы идет переоценка его мастерства, и новая оценка удаляется от завистливых и наивных характеристик Вазари все больше и больше. Достаточно сказать, что высказывается мнение, считающее Содому лучшим рисовальщиком среди современных художников.

Биография Вазари ценна тем, что, сообщая кучу анекдотов для посрамления Содомы, она дает возможность лучше понять его артистическую натуру и в то же время сообщает ряд драгоценных штрихов для характеристики быта художников XVI века. После выхода 2-й части т. IX «Storia dell'arte italiana» Адольфо Вентури (1929) оценка Содомы покоится на твердых данных.