АРХИТЕКТУРА ПЕТЕРБУРГСКОГО КЛАССИЦИЗМА

Наконец, четвертый крупнейший представитель петербургского классицизма - Карло Росси. В отечественной архитектуре XIX века его творчество знаменует поворот к итальянской классике, к римской древности. Впрочем, даже явно недоброжелательные к нашему искусству исследователи признают Росси чисто русским мастером, правда... отказывая ему в художественном даровании.

Между тем Росси был архитектором дерзкого воображения и блестящих творческих успехов. В Петербурге он появился в то время, когда главное в центре уже было выстроено, и вынужден был заканчивать многие ансамбли. Тут-то и проявилось замечательное качество русской архитектурной школы - способность приноравливаться к действительной жизни, извлекая из случайных условий блестящие художественные эффекты.

Возьмите Дворцовую площадь. Росси должен был исходить из того, что одна сторона ее была уже застроена великолепным массивом Зимнего дворца. И зодчий замыкает ее мощным полукругом двух корпусов Главного штаба и объединяет их огромной аркой, перекинутой через улицу между ними.

Сколько раз, прославляя Наполеона или его противников, архитекторы начала XIX века пытались использовать римские триумфальные арки! Чаще всего они копировали ворота Септимия Севера или афинских Пропилеи. Между тем уже Захаров в павильонах на набережных смело перерабатывает форму арки, окаймляя ее шестиколонными портиками. Росси идет еще дальше. Два нижних этажа он превращает в цоколь и водружает на нем по десять колонн большого ордера с каждой стороны: арка как бы врастает в развернутое амфитеатром огромное здание. Увенчав аттик квадригой с восьмеркой коней, зодчий создает композицию, равной которой не знает искусство нового времени!

Особенно блестящим следует признать решение арки со стороны Морской (ныне улицы Герцена). Пересекая Невский, эта улица идет несколько наискось к Зимнему дворцу. Представитель французской школы постарался бы выпрямить кривую и придать планировке регулярный характер. Росси же извлекает из такой неправильности дивный художественный эффект. Он переносит поворот на самый конец улицы, ограничив его двумя арками, из которых одна находится под углом к другой. Со стороны Невского Морскую замыкает первая из них, только пройдя через нее и совершив поворот, мы через вторую арку видим Зимний дворец и Александровскую колонну. Смело можно сказать: ни в одном европейском городе того времени не было архитектора, который так же смело решился бы бросить в глаза зрителю столь ослепительно яркий и пленительно прекрасный архитектурный образ!

В одно величественное и прекрасное целое Росси соединяет две площади - А. Н. Островского и М. В. Ломоносова - с Театральной улицей между ними, названной позже именем самого зодчего. Колонны большого ордера объединяют с главным зданием Александрийского театра различные по масштабу элементы ансамбля. Разной постановкой колонн мастеру удается избежать казенного однообразия и утвердить ясный порядок.

В большой арке между Сенатом и Синодом Росси дает едва ли не единственный пример свободной разработки античной триумфальной арки. Каждое из боковых звеньев ее тоже, в меньшем масштабе, образует трехпролетную арку с четырьмя колоннами и боковыми нишами. Если взять боковые окна, то и в них можно заметить этот мотив. Подобную композицию хочется назвать симфонической!

Росси было нелегко. Его стесняла бюрократическая регламентация архитектурных типов, мешали постоянные разногласия с заказчиками. Однако многие препятствия он сумел преодолеть. Благодаря ему парадный Петербург начала XIX века не только представителен, но гармонически прекрасен. Росси едва ли не последний в семье великих зодчих классицизма.

Фольклорные основы петербургской архитектуры XVIII- XIX столетий еще мало изучены. Между тем они многое объясняют в формировании классицизма в России. Тома де Томон, Воронихин, Захаров, Росси, Стасов... все они трудились над созданием нашей северной столицы. Но не только это объединяет их. В лучших постройках их чувствуется дыхание подлинно русской традиции. Наверно, еще и поэтому нам так дорог классический Петербург, создателей которого мы по праву называем великими зодчими России.

М. Алпатов,
доктор искусствоведения

Назад