ДРЕВНЕРУССКОЕ ИСКУССТВО

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ДРЕВНЕРУССКОГО ВЫСОКОГО ИКОНОСТАСА

Более того, мы считаем возможным вслед за С. С. Чураковым 16 и И. Э. Грабарем 17 полагать, что икона "Георгия" была написана не без участия Андрея

Рублева 18, а икона"Дмитрия"-не без участия Прохора с Городца. Во всяком случае, эти иконы едва ли были написаны одним художником, как считает В. Н. Лазарев 19,- для этого у них слишком различная трактовка ликов и одежд. К сожалению, обе иконы (особенно "Георгий") имеют значительные утраты верхнего красочного слоя, но даже при такой сохранности можно отметить, что лик Георгия написан плавью, вохрением светлой охрой по зеленому санкирю с характерными для рублевского круга вещей плавным переходом подглазных и надбровных теней в тени на щеке (фигура дана в три четверти). Одежда его очерчена плавными линиями контура и имеет звучные локальные цвета, придающие фигуре особую легкость.

Совершенно иначе трактован Дмитрий. На его лике: в углах глаз на левой надбровной дуге и под нижней губой мы обнаруживаем довольно энергичные белильные оживки, которые выявляют формы лица святого, такая же белильная оживка идет по форме лба на его границе с волосами и по гребню носа. В итоге лик святого трактован очень конкретно и пластически убедительно, но ему недостает той слитности и легкости форм, которые отличают лик Георгия, не имеющий резких белильных оживок. Одежда Дмитрия в колористическом отношении также трактована несколько тяжелее и глуше, чем у Георгия. Иконе "Дмитрия" легко можно найти аналогии среди ликов на праздничных иконах, которые, на наш взгляд, довольно убедительно приписываются работе Прохора. Почти аналогично трактован лик Иоанна Богослова на иконе "Тайная вечеря" 20, тот же самый изобразительный принцип положен в основу трактовки ликов Христа и апостола Петра все на той же иконе. Большое сходство имеется также между системой побелов на одежде и в колористическом решении икон "Дмитрия" и праздников, приписываемых Прохору с Городца.

Все это вместе взятое не позволяет считать, что указанные иконы были дописаны мастерами позднее.

Считая, что иконы "Георгия" и "Дмитрия" с самого начала находились в деисусном чине Благовещенского иконостаса21, и принимая гипотезу, что там же помещались и упомянутые иконы столпников, мы тотчас же столкнемся с любопытными особенностями состава деисусного чина Благовещенского собора. Его центральное ядро состоит из ставшего уже популярным к тому времени семифигурного Деисуса"22, куда, помимо Христа, Богоматери и Предтечи, входили архангелы Михаил и Гавриил, апостолы Петр и Павел 23. Такой состав "Деисуса" для Руси XIV века являлся уже принятым 24; остальные шесть икон изображают святых, соименных московским великим князьям, начиная от основателя династии московских князей - Даниила Александровича 25 и кончая заказчиком иконостаса - князем Василием Дмитриевичем.

Как известно, святым патроном князя Даниила Александровича был Даниил Столпник 26, икону которого мы предположительно включили в первоначальный иконостас. Патроном следующего по времени князя, Юрия Даниловича, был Георгий-воин 27. Что касается патрона Ивана Даниловича Калиты, то им был не Иоанн Лествичник, как полагают Б. А. Рыбаков и М. Н. Тихомиров 23, а Иоанн Предтеча 29.

Сложнее обстоит дело с выяснением имени святого патрона князя Симеона Ивановича Гордого. До нас дошла его печать, подвешенная к духовной грамоте. На печати изображен святой в рост, в куколе и с крестом в руке. При изображении имеется надпись "Семен стъ". Исследователи поняли это изображение как иконографический перевод мученика, а поскольку был только единственный мученик, носящий имя Симеон,- Симеон Перс, то именно ему было усвоено это изображение и именно его назвали патроном Симеона Гордого 30. Однако против такого определения патрона Симеона Гордого есть некоторые возражения. Память мученика Симеона Перса празднуется 18 мая 31, а, как сообщает летопись, Симеон Иванович Гордый родился 7 сентября 32. В связи с этим представляется невероятным, чтобы старший сын Ивана Калиты получил имя в честь малоизвестного святого, память которого отстоит почти на четыре месяца от дня рождения князя. Во-первых, в выборе имен своим детям все русские князья были особенно щепетильны33, во-вторых, существовали устойчивые обычаи имянаречения, согласно которым новорожденный получал имя в честь того святого, чья память отстояла на восемь дней до или после рождения младенца 34. Князья нередко нарушали это правило, но только затем, чтобы дать сыну имя в честь наиболее почитаемого святого, и нарушения эти никогда не превосходили более одного месяца.

16 С. С. Чураков. Андрей Рублев и Даниил Черный.- "Советская археология", 1966, № 1, стр. 93.
17 И. Э. Грабарь. Феофан Грек..., стр. 93. И. Э. Грабарь считает возможным приписать кисти Андрея Рублева обоих мучеников. В другом месте он пишет то же самое, но особенно подчеркивает принадлежность Рублеву иконы "Георгия" (Игорь Грабарь. О древнерусском искусстве. М., 1966, стр. 182).
18 Трудно думать, что каждая икона иконостаса обязательно выполнялась только одним мастером; если принять эту гипотезу, то становится совершенно туманной роль других членов живописной дружины и начинают удивлять те невероятно краткие сроки, в которые пришлось бы работать мастерам, возглавлявшим свои артели. К сожалению, до сих пор мы слишком мало знаем об организации работ древнерусских монументалистов и иконников, но бесспорно одно - они физически не могли выполнять всю работу сами лично.
19 В. Н. Лазарев. Феофан Грек и его школа..., стр. 90.
20 В. Н. Лазарев. Андрей Рублев и его школа..., табл. 24.
21 О несовпадении линии позема этих икон с остальными см. нашу статью в этом же сборнике.
22 В конце XIV века Афанасий Высоцкий прислал на Русь семифигурный деисусный чин,, известный под названием Высоцкого; вскоре Андреем Рублевым был написан, по всей вероятности, также семифигурный, Звенигородский чин. Оба этих чина, как известно, вызвали ряд подражаний. Возможно, что семифигурный деисусный чин появился на Руси еще ранее. См., например, икону "Апостол Петр", которая могла входить в семифигурный чин (Древнерусское искусство. Выставка "Итоги экспедиций музеев РСФСР по выявлению и собиранию произведений древнерусского искусства". Каталог. Л.- М., 1966, стр. 18, табл. 2) и др.
23 О сложении семифигурного деисусного чина см. Л.В.Бетин. К вопросу о связи идеологии с эволюцией иконографического сюжета.- "Вопросы идеологии и социальной психологии". Новосибирск (в печати).
24 Семифигурный "Деисус" на памятниках прикладного искусства в древней Руси известен уже с XII века (Н. П. Кондаков. Русские клады. СПб., 1896, стр. 144-153).
25 "Степенная книга", например, прямо указывает на Даниила Александровича как на основателя династии московских князей (ПСРЛ, т. XXI, стр. 296), то же самое мы находим и у ранних русских историографов (И. М. Каты рев-Ростовский. "Повесть..."- РИБ, т. XXII. Изд. 2. СПб., 1909, стр. 625-626; "Федора Грибоедова История о царях и великих князьях земли Русской".- Сообщение С. Ф. Платонова и В. В. Майкова. СПб., 1896, стр. 1).
28 Н. П. Лихачев. Материалы для истории византийской и русской сфрагистики, ч. I. Л., 1928, стр. 94-96; М. Н. Т и х о м и р о в. Древняя Москва, М., 1947, стр. 23.
27 А. В. Орешников. Заметки о потире Переславль-Залесского собора.- "Археологические известия и заметки". М., 1897, №11, стр. 338-345.
28 М. Н. Тихомиров. Средневековая Москва в XIV-XV вв. М., 1957,стр. 127; Б. А. Р ы-баков. Русские датированные надписи. Свод археологических источников, Е-44. М., 1964, стр. 42.
29 Большинство исследователей считает, что патроном Ивана Калиты был Иоанн Предтеча (см. Л. В. Б е т и н. Указ. соч.- в печати). На печати Ивана Калиты, подвешенной к его грамоте, изображен Иоанн Предтеча в своем характерном одеянии и со свитком в руке. М. Н. Тихомиров принял свиток в его руках за книгу и только на этом основании видел здесь изображение Иоанна Лествичника (М. Н. Т и х о м и р о в. Средневековая Москва..., стр. 127), к чему не было даже и в этом случае достаточных оснований, так как известны изображения, где Иоанн Предтеча изображался с книгой (А. Кирпичников. Деисус на Востоке и Западен его литературные параллели.- ЖМНП, 1893, ч. ССХС, ноябрь, стр. 12-13).
30 А. В. Орешников. Материалы по истории русской сфрагистики. М., 1903, стр. 16.
31 Сергий (Спасский). Полный месяцеслов Востока, т. II. М., 1876, стр. 146.
33 ПСРЛ, т. XVIII, стр. 88.
33 Даже во времена сразу же после принятия христианства русские князья старались дать сыну "дедне" имя, причем это касалось не только мирского, княжеского имени, но и христианского. Любопытно отметить, что почти все князья с именем "Владимир" до канонизации князя Владимира носили христианское имя Василий. Всеволоды были Дмитриями или Гавриилами и т. д. Затем у каждого княжеского дома начала складываться своя система излюбленных имен. Тверские князья наследовали владимнро-суздальскую традицию давать князьям воинские имена (в честь архангела Михаила, Дмитрия и Александра Солунских, Андрея Стратилата и Ивана Воина), московские князья нарекали своих сыновей в честь наиболее чтимых святых каждого церковного института. Любопытно отметить, что Симеон Иванович Гордый мог по правилам получить имя в честь Михаила Архангела, но не получил его, видимо, потому, что монополию на это имя прочно удерживали тверские князья. Как мы увидим ниже, традиция имянаречения московских князей как бы служила выражению генеральной идеи их политики централизации Руси и объединения всех слоев населения в борьбе с иноземными захватчиками.
34 Фотий митрополит. Послание к псковичам.- РИБ, т. VI. СПб., 1880, стлб. 416.