Мир Леонардо Да Винчи

VIII. Миф и человек

    Несмотря на болезнь и постоянное внимание короля Франциска (который любил приходить к художнику без предупреждения приблизительно с такими словами: «Расскажи мне о душе»), Леонардо ухитрялся кое-что делать в Амбуазе. Почти вероятно, что он больше не занимался живописью, разве что добавлял штрих-другой к уже закопченным картинам, тем, что были у него под рукой. Его интересовала прокладка каналов в долине Луары и ее притоков: сохранилось его два гидрографических рисунка с названиями французских рек. Возможно, он рисовал планы, а может быть, даже руководил закладкой фундамента огромной крепости, которую Франциск задумал строить в Роморантене. Вероятно, Леонардо принимал участие и в подготовке придворных празднеств. Правда, его последний рисунок костюма датируется временем около 1512 года -перед тем как он покинул Милан и уехал в Рим, однако вполне возможно, что некоторые эскизы он сделал во Франции около 1517 или 1518 года. В описаниях мистерии, поставленной в близлежащем от Амбуаза замке Блуа, присутствует механический лев, которого вряд ли кто-либо, кроме Леонардо, смог бы придумать и сконструировать. Огромный лев, очевидно, приводимый в движение пружинами, сделал несколько шагов навстречу королю, как будто собираясь па него напасть. Когда король ударил его жезлом, он остановился, грудь его раскрылась, и все увидели белые французские лилии на голубом поле.

    О других занятиях Леонардо во Франции известно очень мало. Можно себе представить, что он, как некий престарелый Просперо, мирно погружался в дремоту, переходя из жизни в смерть. Среди его последних рисунков есть один, похожий па автопортрет: па берегу реки сидит старик, погруженный в столь глубокое созерцание, что, кажется, только последняя труба архангела сможет пробудить его. Он умер 2 мая 1519 года, через год после того, как написал завещание, по которому свои рисунки и бумаги оставлял Франческе- Мельцн, кое-какие деньги — сводным братьям, а виноградник близ Милана — Салаи.

    Как только Леонардо был опущен в могилу, смутная дымка таинственности, окружавшая его имя при жизни, стала гуще. Со времен, она превратилась в облака, на которых он был вознесен. Его стали с обожествлять.

    Через тридцать один год после смерти Леонардо Вазари представил его потомкам так: «Величайшие достоинства, которыми когда-либо oбладал человек, как ниспосланные свыше, так и врожденные, — или нет, все же сверхъестественные, чудесным образом соединившиеся в одном человеке: красота, грации, талант — были таковы, что, к чему бы этот человек, столь счастливо одаренный, ни обращался, любое его действие было божественно; он всегда оставлял всех других людей позади, и это воочию доказывало, что он ведом рукой самого Господа». Несмотря на всю скурпулезность, с какой Вазари постарался описать жизнь Леонардо, он тем не менее рассказал о его смерти абсолютно тенденциозно, соответственно тому «божественному образу», который пытался нарисовать: «Тогда с ним случился припадок, предвестник смерти. Король встал и приподнял его голову, чтобы помочь ему; он делал все возможное, чтобы облегчить ему боль. Леонардо, поняв, что никогда не сможет удостоиться большей чести, отдал Богу душу на руках короля. Его божественный дух его покинул».

    На самом деле король Франциск в день смерти Леонардо был очень далеко от его дома, в резиденции Сен-Жермен-ан-Лейе под Парижем. Однако версия Вазари была живуча, и по этой версии художник оказывался столь же велик, как и король, а может быть, даже еще более. По этой версии нее, к чему прикасалась рука Леонардо, достойно восхищения и бесценно. Этой точки зрения придерживался не только Вазари, но и многие биографы поздних времен. Когда оказалось, что небольшое количество работ Леонардо не может удовлетворить тех, кто не сомневается в его непререкаемом авторитете, появилось огромное количество копий и бледных подражаний, претендующих на то, чтобы их принимали за оригиналы. Со временем причисление Леонардо к лику святых стало общим местом. Исследователи второй половины XVI, затем XVII и XVIII веков до отвращения неприятны в своем восхвалении каждого предмета, который хоть отдаленно мог быть связан с именем мастера.

начало

содержание

продолжение